Кому выгоден Роттердам плюс?

151

Что такое формула Роттердам+ и почему она вызывает столько обсуждений.

В пятницу вышел блог моего коллеги из Центрэнерго, и.о. гендиректора Александра Корчинского. В тексте он размышляет о контракте на поставку угля на Центрэнерго с шахт ДТЭК, основанном на привязке цены к так называемой формуле Роттердам+. Контракт заключен в июле и фактически исполняем в данный момент обеими сторонами.

С точки зрения Центрэнерго выгоды от заключения контракта с ДТЭК очевидны:

  • ДТЭК поставляет уголь на 20% дешевле регуляторной цены;
  • ДТЭК поставляет уголь на 10% ниже цены газа, на котором работали ТЭС Центрэнерго.

Это подтверждает в своей статье и Александр Корчинский «цена угля по контракту с ДТЭК — 1 650 грн за тонну — приемлема и отвечает интересам госпредприятия».

С точки зрения отрасли и государства тоже выгоды очевидны: экономия для госпредприятия усилилась сохранением рабочих мест на Добропольеугле, ростом ВВП и увеличением налоговых поступлений.

Читайте также: Банк Ахметова попросить у НБУ кредит рефінансування на півмільярда доларів

Казалось бы, в этом случае победил здравый смысл, предмета для дискуссии нет и можно ставить точку.

Но нет, там, где есть формула Роттердам+ всегда есть политика. Центрэнерго хранившее почти гробовое молчание последний год. Почему же вдруг сейчас они пытаются откреститься от формулы, прописанной в их контракте. Это несмотря на все очевидные выгоды и пользы для отрасли и Украины, которые в данном случае не подлежат никакому сомнению и признаются всеми сторонами. Может потому, что они не вписываются в концепцию «зрады», насаждаемую блоггерами, а теперь уже политиками. Очевидно, поэтому и.о. главы госкомпании приходится говорить «я за импортный паритет», «цена в контракте справедливая» и тут же «я против Роттердам+». А ведь это все одно и то же. Роттердам+ — это и есть цена импортного паритета и, правда, она справедливая и самая низкая сегодня.

Контракт на поставку угля между Центрэнерго и ДТЭК — это первый контракт в истории Центрэнерго, который заключён на базе прозрачного рыночного ценообразования. В этом новое руководство госкомпании действительно сделало прорыв. Открыто. Честно. Без коррупции.

Читайте также: Foreign Policy: Время "вытрясти" деньги из офшоров, чтобы смягчить ущерб от пандемии

Поэтому сложно находиться в шпагате, в котором оказалось Центрэнерго. С одной стороны, цена справедливая, с другой, «мы ничего не знаем про Роттердам+». Посудите сами:

  • Центрэнерго выходит с рассуждениями о том сколько транспортировок из Европы заложено в цене украинского газа, который оно покупает дороже чем уголь у ДТЭК? Нет.
  • В газе работает аналогичная формула импортного паритета. Ее идея очень проста и используется во всем мире, как эталон справедливой цены, и также включает стоимость доставки.
  • Центрэнерго выходит с рассуждениями о том сколько транспортировок из Европы заложено в цене украинского угля Госшахт, которое оно покупает дороже чем у ДТЭК? Нет.

Полемика в СМИ относительно Роттердам+ не имеет никакого отношения к хозяйственной или коммерческой тематике. Любому трейдеру, работающему на внешних ресурсных рынках известно, что все энергетические продукты в Украине покупаются и продаются по цене, привязанной к международным хабам, плюс доставка в Украину из этих хабов. Это универсальная формула расчета цены импортной альтернативы с привязкой к рыночным индексам. Будь то газ, дизтопливо или уголь.

Роттердам+ звучит «сомнительно» только потому, что таким его сделали миллионы долларов, вложенные в медийную войну одних политиков с другими. Но от руководителей бизнесов ждут правильных и прозрачных рыночных решений, взаимовыгодных, а не политических лозунгов.

Задача ДТЭК и Центрэнерго — это производство электроэнергии, развитие собственных предприятий, выплата налогов в казну и зарплат сотрудникам. На этом предлагаю и сосредоточиться.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і YouTube

Предыдущая статьяБезопасность учеников: мэрия просит родительские комитеты школ организовать дежурства на переменах
Следующая статьяСудьям в Украине доверяют больше, чем НАБУ: исследование Центра Разумкова